58. Азадовский Оксману

<Ленинград> 4 июля < 1951 >

Дорогой Юлиан Григорьевич,

я, действительно, виноват и, действительно, оказался никудышным редакто­ром. Я понадеялся на память, когда писал Вам, и не заглянул в оригинал (его, впрочем, у меня и не было под рукой). А память «устроила» мне «аберрацию». В рукописи так: написано — «в 1818 г.» и затем «8» переправлена на «9». Т<аким> о<бразом> Раевский уверяет здесь, что принят в Т<айное> О<бщес-тво> — в 1819 г. Это — опять совершенно новая дата. Но, видимо, в том варианте, к<ото>рый был у Щеголева, эта дата не была выправлена. Однако в «Моем формуляре» — датой приема обозначен: 18181.

196


Погрузился я по горло в «Воспоминания» (они так озаглавлены, а не как «Записки») — до чего интересно и увлекательно! — и так боюсь, что недосуг (срок очень мал) не позволит сделать статью и комментарии, как должно было бы и как того заслуживает материал. Со страхом думаю, что все это предстанет через какой-нибудь десяток дней пред Ваши суровые очи — и уже отсюда вижу Ваше «покачивание головой», когда... и т. д.

До чего легкомысленны писания Базанова и Бейсова!! Какое неуменье извлечь из материала то, что в нем не лежит на поверхности, но что, вообще-то, составляет его душу. Чуть ли не во всех исторических интерпретациях обо­их господствует наивный буквализм, который иногда (у Базанова) сопровож­дается и корректируется безудержными гипотезами à la Штрайх. Но м<ожет> б<ыть>, и я тем же болен. Во всяком случае опасных гипотез не мало в моей статье: гипотез или, вернее, домыслов. Ну, увидите.

Во всяком случае, всех вопросов мне не удалось разрешить, — и очень многое смущает. Р<аевс>кий очень часто приводит неверные сведения; на­пример, говорит, что Константин вполне оправдал его, — это повторено и Щеголевым, — но никаких доказательств нет. Приговор Воен<но>-Суд<ной> Ком<иссии> при Конст<антин>е — совсем иной; уверяет, что Сабанеев пер­воначально предложил конфирмовать шестью годами высылки. — Нигде в деле этого нет; изо всех сил уверяет, что не было никаких прописей и т. п.2 Но кое-что мне удалось распутать совершенно впервые; в частности, как будто разобрался во взаимоотношениях Р<аевско>го с декабристами в ссылке. База-нов (да и другие так делали) за чистую монету принял письмо Бакунина и даже нашел нужным поставить вопрос: был ли Р<аевск>ий декабристом, и победо­носно утверждает: да, был!

Открыл распахнутую настежь дверь... Но никому не приходит в голову подвергнуть анализу и проверке самое письмо Бакунина3.

Боюсь, не сочтут ли за ересь и парадокс мое утверждение, что «Кишинев­ский заговор» не был раскрыт, гл<авным> обр<азом>, потому, что этого не хотели Саб<анее>в и Киселев*. Не «не умели», как принято думать, а не хотели; считали и опасным, и преждевременным5. И в этом я усматриваю связь с об­шей политикой Александра в конце его царствования.

Чтобы Вы восчувствовали, какая прелесть этот Ваш давний любимец Раев­ский — приведу одну цитатку. В конце «Записок» есть воспоминания, вернее, размышления о 12-м годе. И вот что пишет в заключение этот старик (писа­лось в 1864 г.): «Несправедливая война и вообще война, если ее можно избе­жать договорами, уступками, — должна рассматриваться судом народным, и виновников такой войны предавать суду и наказывать смертию!»...6

Ну, что скажете?!

Вообще, я должен сказать, что, какова бы ни была моя статья, — «Лит<ера-турному> Насл<едств>у» я добыл чудную конфетку. Думается, что это даже интереснее Рылеевских материалов, к<ото>рыми они так гордятся.

Как Ваше здоровье, милый? Раз Вас уложили, а главное, если Вы согласи­лись лечь, значит — серчишко... тово? Ради бога, дорогой Юл<иан> Гр<игорь-еви>ч, не пренебрегайте этим. Лежите, отлеживайтесь и не перегружайте себя выше головы. Я, вот, вынужден был «денег ради» сразу же по выходе из клини­ки засесть за трудную работу (Раевский-то) и плюс корректуры Бестужевых — и чувствую, как это тяжело отзывается. Мечтаю скорее покинуть город и пере-

197


браться к своим на Сиверскую, а то я там за весь июнь провел не более 6— 8 дней.

Вы спрашиваете о коне, кто посадил? Странный вопрос!7 Мне вот досад­но, что другая диссертация на ту же тему, Сол<омона> Абр<амови>ча, не двигается с места: лежит в шкафу у дирекции и лежит. Вот разве будут упре­кать ее в биографизме чрезмерном, — а так, ведь, очень хорошая работа8.

Хотите ли позабавиться? Прикажите принести мейлаховскую «Старинную русскую повесть»9, или как там она называется. Перечтите повесть Даля10 и потом посмотрите примечания к ней. Останетесь очень довольны, — впрочем, не плохи примечания и к «Лейтенанту Белозору»11. Тоже очень весело.

Ну хватит. Обнимаю.

Ваш М.

Литературные новости: окончательно разрешено Ленгослитиздату изда­вать П<олное> с<обрание> с<очинений> Тургенева12, — гл<авный> редактор — Б. В. Томашевский, — в число редакторов отд<ельны>х томов приглашены и я, и Бор<ис> Мих<айлович>, если это, конечно, будет утверждено Москвой. Из других сотрудников — Бялый, Ямпольский, Муратова13, Ковалев14, Мако­гоненко15, — остальных не помню.

В план Пуш<кинского> Дома включено «Полное собрание сочинений В. Ф. Раевского» под редакцией П. Бейсова!!16 А последнему начальник Во-ен<но>-Ист<орического> Архива в Л<енингра>де17 запретил дальнейшую пуб­ликацию материалов своего архива ввиду неряшливых ссылок и неточностей в публикации. Это он мне сам (не Бейсов, конечно) говорил и показывал текст письма декану Ул<ьяновского> Пед<агогического> Ин<ститу>та.

Бестужевы уже на второй правке.

М.

1 А. А. Брегман и Е. П. Федосеева, заново изучившие автограф Раевского, ут­верждают: «Первый публикатор этих воспоминаний М. К. Азадовский ошиб­ся, считая, что дата 1818 исправлена на 1819. В действительности в рукописи на цифре 8 есть случайное чернильное пятно» (Раевский В. Ф. Материалы о жизни и рев. деятельности. Т. 2. Материалы судебного процесса и документы о жизни и деятельности в Сибири. Иркутск, 1983. С. 488—489). См. также примеч. 5 к письму 52.

2 Ряд этих «сведений» прояснен теперь опубликованными материалами следст­вия над Раевским (см.: Раевский В. Ф. Материалы о жизни и рев. деятельнос­ти. Т. 1. Документы о рев. деятельности и судебном процессе).

3 Имеется в виду «Письмо в редакцию по поводу дуэли Беклемишева с Неклю­довым» М. А. Бакунина, напечатанное в «Колоколе» («Под суд!» // Колокол. 1860. 1 и 15 июля). Письмо содержало резкие нападки на Раевского. Об ир­кутской дуэли 1859 г. см. в статье Азадовского «Воспоминания В. Ф. Раевского» (ЛН. Т. 60. Кн. 1.С. 74).

4 Имеется в виду граф Павел Дмитриевич Киселев (1788—1872), генерал, на­чальник Главного штаба 2-й армии, позднее — министр гос. имуществ; посол во Франции.

198


5 Анализ действий И. В. Сабанеева и П. Д. Киселева, предложенный М. К. Азадовским, подвергался позднее обоснованным сомнениям. «Общий вывод исследователя <М. К. Азадовского> о том, что Киселев и Сабанеев специально запутывали следствие и пытались из дела политического сделать дисциплинарное, нуждается в корректировке», — подчеркивает в своем ком-мент. А. А. Ильин-Томич (См.: Азадовский М. К. Страницы истории декабриз­ма. Кн. 2. С. 370). Ср.: Немировский И. В. «Дело» В. Ф. Раевского и правитель­ственная реакция 1820-х годов // Сибирь и декабристы. Вып. 4. С. 84—99; Немировский И. В. Пушкин и П. Д. Киселев // Временник Пушкинской ко­миссии. СПб., 19%. Вып. 27. С 18-33.

6  См.: ЛН. Т. 60. Кн. 1. С. 114; Раевский В. Ф. Материалы о жизни и рев. деятельности. Т. 2. С. 343.

7  См. примеч. 10 к письму 55.

8  С. А. Рейсер защитил докторскую дисс. на тему «Н. А. Добролюбов в 1836—1837 гг. (Подготовка и становление лит. и общественно-политической дея­тельности)» в 1965 г.

9  Имеется в виду: Рус. повести XIX века (20—30-х годов): В 2 т. / Подг. текста, вступ. статья и примеч. Б. С. Мейлаха. М.; Л., 1950.

Образцы коммент. Мейлаха из этого издания и подготовленного им сб. «Поэзия декабристов» (см. примеч. 1 к письму 48) приводятся как примеры примечаний-«анекдотов» в кн.: Рейсер С. А. Палеография и текстология ново­го времени. М., 1970. С. 305.

10 Во втором томе данного издания помещена повесть В. И. Даля «Беловик» (1839).

11 Повесть А. А. Бестужева-Марлинского (1831).

12 Решение об издании Поли. собр. соч. И. С. Тургенева в ленинградском Гос­литиздате было принято еще в 1948 г. В созданную для этого Главную редак­цию вошли Н. Л. Бродский, Ф. М. Головенченко и А. Г. Дементьев. В работе предполагалось и участие Оксмана. «... Дело с изданием Тургенева двину­лось,— информировал Оксмана В. Н. Орлов 18 февраля 1949 г. — <...> Ваши­ми коллегами по изданию будут: Гуковский, Бялый, Ямпольский, Борис Ми­хайлович и, кажется, еще кто-то. <...> Так что в ближайшее время, нужно полагать, Вы получите из Гослитиздата официальные и деловые предложе­ния» (РГАЛИ. Ф. 2567. Оп. 1. Ед. хр. 737. Л. 10).

Однако после «погромов» весны 1949 г. (не говоря уже о последовавшем аресте Гуковского) столь однородный состав участников был попросту невоз­можен. «Тургеневское предприятие, в связи с происшествиями, то ли вовсе лопнуло, то ли отложено. Во всяком случае, издательство о нем не помина­ет»,— писал В. Н. Орлов Оксману 9 июля 1949 г. (Там. же. Л. 14).

«Новость», о которой сообщает Азадовский, была последней попыткой Ленгослитиздата осуществить намеченное издание, — правда, в несколько ином составе (весьма «разбавленном» русскими фамилиями). Тем не менее Поли. собр. соч. Тургенева под ред. Б. В. Томашевского не состоялось (ср. в письме 75: «"Тургенев" лопнул...»). В 1953 г. московский Гослитиздат начал выпускать двенадцатитомное Собр. соч. Тургенева (см. об этом письмо 130 и др.).

13 Ксения Дмитриевна Муратова (род. в 1904 г.) — историк лит-ры, библиограф. Научный сотрудник ПД; в 1970—1981 гг. — зав. Рукописным отделом.

14 Валентин Архипович Ковалев (род. в 1911 г.) — историк лит-ры. Защитил кандидатскую дисс. о «Зап. охотника» Тургенева, докторскую — о творчестве Л. М. Леонова. Научный сотрудник ПД, возглавлявший в течение ряда лет Сектор сов. лит-ры. В 1949 г. секретарь парторганизации ПД.

15 Георгий Пантелеймонович Макогоненко (1912—1986) — литературовед, кри­тик, автор работ по истории рус. лит-ры XVIIIXIX вв. (Радищев, Новиков,

199


Пушкин и др.). Профессор ЛГУ; в 1965—1983 гг. заведовал кафедрой истории рус. лит-ры.

16 Издание не состоялось.

17 Директором Ленинградского филиала Центрального гос. военно-историчес­кого архива (ЦГВИАЛ), закрытого в начале 1955 г. (с последующим перево­дом фондов — включая многотомное дело Раевского — в Москву), был П. В. Виноградов.