63. Азадовский Оксману

<Ленинград> 27 сентября <1951>

Дорогой Юлиан Григорьевич,

Вы что-то замолкли: или опять мое письмо заблудилось где-либо в отделах связи. А я жду, помимо всего прочего, и прямой справки от Вас для формули­ровки (со ссылкой на Вашу статью) для примечания о годе вступления Раев­ского в Тайное Общество. Попутно ответьте мне все же на такой вопрос: как Вы объясняете показание Батенкова о письме Р<аевско>го 1819 г., где тот как будто так ясно и прозрачно намекает на свое вступление на какой-то новый путь служения Обществу?1

Впрочем, откровенно сказать, я еще не приступал к переработке своей статьи и примечаний. Да, признаться, что-то руки не поднимаются; боюсь, не зря ли буду работать. Уж очень на грустные мысли и планы навела меня рецен­зия в «Нов<ом> Мире», цель и адрес которой ясны даже и невооруженному глазу. Даже и суфлер не замаскирован2.

От Ильи получил накануне его отъезда на Юг коротенькое письмишко с необычными для него минорными настроениями.

Во всяком случае, решил никаких новых статей для декабристского тома не писать.

210


Видел, наконец, новое детище Тучковой набережной3. Н-да! Обзор В. В. Данилова — прямо, шедевр. Милейший он, конечно, человек, но зачем же не за свое дело взялся?! Л. М. Добровольский уверял меня, что план и форма публикации разработаны самим Мейлахом. Впрочем, об этом можно было догадаться, но как мог пропустить такое Мих<аил> Павлович!! Но, ведь, Мейлах снял публикацию и самого М<ихаила> П<авлови>ча.

Видели ли Якушкина Штрайховского? Экий рецидив давних времен. Ком­ментировать Якушкина и ни слова в комментариях не сказать ни о Московском совещании, ни о заседании в Каменке и, по существу, скрыть от читателя все острые вопросы, связанные с этими рассказами, и поднятую ими полемику4.

Скажу по совести: недоволен я и своими Бестужевыми. Вот если бы теперь мне нужно было их делать — сделал бы неплохо. Я, ведь, — скажу в свое оправдание — приготовил издание в предельно быстрый (и для меня самого непонятный) срок. Видимо, подгоняло неосознанное предчувствие болезни. Я начал работать над Бестужевыми по окончании статьи для «Известий»5 — то есть в самые первые дни августа, а кончил в середине ноября. Но первый месяц я был занят лишь перечитыванием читанных ранее и основательно за­бытых книг. Мне пришлось, ведь, заново входить в историю декабризма, осо­бенно в фактическую ее часть.

Единственно, что мне нравится в моей книге: это моя статья, если я пра­вильно ее оцениваю, хотя и в нее я бы уже мог внести кучу коррективов. Конечно, не будь этой предварительной «бестужевской» подготовки, я бы не смог сделать ни Раевского, ни Якубовича, судьба к<ото>рых — вновь возвра­щаюсь к этой теме — меня очень и очень тревожит.

Жму руку, обнимаю, привет Антон<ине> Петровне.

Весь Ваш

М.

<...>6

1 Речь идет о показаниях Батенькова Следственному комитету по делу декаб­ристов. 22 марта 1826 г. Батеньков говорил: «В 1819 г., сверх чаяния, получил я три или четыре письма от Раевского. Он казался мне как бы действующим лицом в деле освобождения России и приглашал меня на сие поприще. Я располагал жениться и отвечал ему советами оставить все опасные предпри­ятия »(см.: В. Ф. Раевский. Материалы о жизни и рев. деятельности. Т. 1. С. 377).

2 Имеется в виду погромная рецензия на три тома ЛН, посвященные Белинско­му (тт. 55, 56 и 57): Онуфриев Н. Изучение лит. наследства Белинского // НМ. 1951. № 9. С. 217—222. Особенно резкой критике была подвергнута работа Азадовского «Белинский и рус. народная поэзия» (см. примеч. 5 к письму 8). «Высказывания критика о фольклоре, — утверждал Онуфриев, — представлены в его <Азадовского> статье в хаотическом виде, без должной, правильной оцен­ки», в результате чего «Белинский превращен в статье М. Азадовского из де­мократа в дюжинного либерала» (С. 221, 222). Трудов Оксмана-Осокина рецен­зент не касался, о публикации «Письма...» упоминал походя и в снисходитель­но-сочувственном тоне, а в отношении ЛН делал суровые и чреватые послед­ствиями выводы: «Неорганизованность в работе <...>, отсутствие должного

211


критического отношения редакции к публикуемым работам, ограничение со­става сотрудников узким кругом лиц...» и т. п. (С. 222).

«Суфлером», т. е. вдохновителем этой рецензии Азадовский считал Н. Ф. Бельчикова, с чем Оксман не был согласен. «...Едва ли в этом участво­вал Н<иколай> Ф<едорович>, — писал он С. А. Рейсеру 27 сентября 1951 г., — во всяком случае строки об Азадовском и без его содействия могли бы придти в голову рецензента, бьющего Гинзбург, Лаврец<кого>, Беркова и прочих космополитов» (РГАЛИ. Ф. 2835. Оп. 1. Ед. хр. 411. Л. 16 об.—17).

Николай Михайлович Онуфриев (1900—1960) — критик, литературовед. Доктор филологич. наук. В начале 1950-х гг. — зам. директора ИМЛИ.

Рецензия H. M. Онуфриева возмутила и огорчила не только Азадовского, но и Оксмана, о чем последний не замедлил сообщить И. С. Зильберштейну. В ответном письме И. С. Зильберштейна от 3 ноября 1951 г. сказано: «То, что Вы пишете о рецензии Онуфриева, настолько недостойно Вас, что если бы я услыхал все это от Вас лично, я бы так ругался, что может быть наши тридцатилетние отношения прекратились. Какого дьявола Вы себя будете мучить тем, что мало­грамотный и малокультурный дурак Онуфриев в своей рецензии не упомянул Вашу превосходную работу о переписке Белинского?! Но ведь этот малограмот­ный человек мог вдобавок еще обругать Вас, не имея на то ни малейшего основа­ния. Так неужели Вы после этого повесились бы? Ведь ни за что ни про что обругал он последними словами Азадовского, хотя тот не давал в своей работе никаких оснований для этого» (РГАЛИ. Ф. 2567. Оп. 1. Ед. хр. 524. Л. 24).

Имя Онуфриева, как имя Ермилова и некоторых других современных лите­ратуроведов, стало для Оксмана нарицательным — обобщенным понятием, ко­торое он имел обыкновение писать с маленькой буквы. Так, 26 ноября 1952 г. он сообщал К. П. Богаевской — в связи с появлением XXXI тома «Уч. зап. Саратов­ского ун-та» — о том, что хотел бы просить К. И. Чуковского откликнуться на этот том в печати: «Это было бы великолепно, хотя вовсе не гарантировало бы меня от возможных ударов со стороны каких-нибудь рюриковых и онуфриевых» (Богаевская К. Возвращение. С. 107). См. также письма 107, 112, 115.

3 Тучкова наб., т. е. наб. Макарова (см. примеч. 18 к письму 53). «Новое дети­ще», т. е. выпущенный ПД сб. «Декабристы и их время» (см. примеч. 9 к письму 41).

4 См. примеч. 7 к письму 53.

5 См. примеч. 1 к письму 43.

6 Опущена приписка о состоянии здоровья П. Н. Беркова.